Ровно 65 лет назад — 12 февраля 1943 года — Краснодар был освобожден от немецко-фашистских захватчиков. На всю страну Совинформбюро сообщило: «В результате решительной атаки войска Героя Советского Союза генерал-майора Рослого и генерал-майора Рыжова овладели городом Краснодаром».

Части Красной Армии вошли в краевой центр в ночь с 11 на 12 февраля. А ранним утром бойцы взвода конной разведки лейтенанта Крапивы 121-го горнострелкового полка 9-й горнострелковой дивизии Даниил Васюков, Юлмухамед Шикинин и Халгирей Адалгиреев в центре города, на башенке здания крайкома ВКП(б), установили красный флаг.

Немецко-фашистская оккупация Краснодара длилась полгода. И все это время краснодарцы мужественно сражались с захватчиками, организовывали партизанские отряды. Семьдесят восемь партизан были впоследствии награждены орденами и медалями СССР.

Дня освобождения дождались не все. За время оккупации погибло 13 тысяч горожан.

Уже весной 1943 года в городе начались восстановительные работы. Через год в краевом центре действовало 121 предприятие, а также 34 производственные артели. Открылись школы, несколько средних специальных учебных заведений и три вуза. Восстанавливались жилые и административные здания, тротуары и трамвайные пути. А в июле на улице Красной в помещении кинотеатра «Великан» (с 1949 года — кинотеатр «Кубань») состоялся первый в стране показательный судебный процесс по делу о зверствах немецко-фашистских захватчиков и их пособников на территории Краснодара и Краснодарского края.

Город выстоял. Отстроился заново, чтобы прочно стоять теперь уже на мирной земле…

Новый 1943 год воины Красной Армии, сражавшиеся с врагом в горах Кавказа, встретили с воодушевлением — надеялись на скорое освобождение Ставрополя и Кубани от фашистской оккупации. Эту надежду подарила весть о грандиозной победе советских войск под Сталинградом.

Наступление в пределах Краснодарского края началось 11 января на юго-востоке в районе населенных пунктов Маратуки, Котловина, Гунайка, Шаумян, где занимали оборону 46-я и 18-я армии нашей Черноморской группы войск Закавказского фронта. Это был один из ударов, отвлекающих противника. А на рассвете 16 января перешла в наступление 56-я армия, которая наносила главный удар с рубежа село Фанагорийское — станица Азовская в направлении Краснодара.

В первый же день была отбита у фашистов станица Ставропольская и занята половина Григорьевской. 17 января освобождена частями 55-й гвардейской дивизии станица Калужская, а 20-й горнострелковой дивизией — половина станицы Смоленской. К сожалению, сильный удар по врагу с юга не получился: соединения и части 56-й армии были скованы в предгорьях многодневными боями.

Удачнее сложилась обстановка для 46-й и 18-й армий: противник поспешно отходил в направлении Краснодара, и его требовалось энергично преследовать, не позволяя оторваться, наносить ему как можно больший урон. 26 января были освобождены станицы Ширванская, Нефтяная, Хадыженская, Апшеронская, 28-го — Белореченская, 29 января — Майкоп. Соединения армий устремились к Усть-Лабинской, Васюринской, Саратовской. Одновременно, обеспечивая правый фланг 46-й армии, успешно продвигались части 37-й армии северной группы наших войск Закавказского фронта.

19 января 2-я гвардейская дивизия заняла станицу Отрадную. 24—27 января были освобождены Армавир и Кропоткин. 2 февраля 9-я горнострелковая дивизия 46-й армии овладела Усть-Лабинской, а 31-я дивизия, форсировав Кубань по тонкому льду под огнем врага, заняла Васюринскую. Правофланговые соединения 56-й армии в этот день вышли в район аула Лакшукай.

Командующий 46-й армией генерал-майор И.П. Рослый впоследствии вспоминал в своем письме краснодарцам:

«В течение трех дней 9-я горнострелковая и 31-я стрелковая дивизии, 40-я отдельная мотострелковая бригада вели ожесточенные, но малоуспешные бои на восточных подступах к Краснодару. У нас не было артиллерии, из-за зимней распутицы она сильно отстала. Но 10 февраля артиллерия наконец подошла. Мы спланировали артподготовку и ранним утром 11 февраля обрушили на фашистов огонь наших орудий и минометов. Затем решительно атаковали. Враг не выдержал и стал отходить к окраинам Краснодара, огрызаясь контратаками.

В середине этого же дня соединения армии подошли к городу. Краснодар дымился и горел, слышались взрывы. Надо было скорее выбивать противника, пока он еще не все успел разрушить, выполняя приказ своего бесноватого фюрера о тактике «выжженной земли». Но наступать в лоб — это значило понести большие потери. И я тогда решил заставить врагов покинуть город обходом с севера и угрозой окружения (после Сталинграда фашисты этого уже боялись). Для этого 9-ю горнострелковую дивизию под командованием полковника М.В. Евстигнеева направил под покровом темноты по северным окраинам Краснодара, а части мотострелковой бригады под командованием генерал-майора Н.Цепляева — вдоль правого берега Кубани (воины шли в ледяной воде, прикрываясь крутым берегом). Их вел местный житель (до войны) старший сержант Федькин. В это же время 31-я дивизия под командованием полковника П.К. Богдановича и оставшаяся часть 40-й мотострелковой бригады стали энергично теснить гитлеровцев с фронта. И враг побежал в сторону станицы Елизаветинской».

Из воспоминаний командира конной разведки 121-го полка 9-й горнострелковой дивизии М.А. Крапивы:

«Рано утром 12 февраля, когда мы находились в районе нынешней биофабрики, к нам во взвод прибыл из штаба полка капитан Теплицкий. Он передал нам боевое задание командования: немедленно скакать в центр города и водрузить флаг на здании крайкома партии. Пояснил, где находится это здание и как оно выглядит: трехэтажное с башенкой наверху, облицованное зеленой метлахской плиткой (сейчас здесь третий корпус гостиницы «Кубань»). Мы поскакали. Сперва — вдоль Первомайской рощи, потом по улицам Садовой, Северной и Красной. В районе кинотеатра «Россия» нас гитлеровцы обстреляли, одного бойца ранили, но мы его на скаку подхватили и, не задерживаясь, помчались к цели. Вот и нужное нам здание на углу улиц Красной и Ворошилова. Спешились. Часть бойцов заняли оборону у дома, а я с тремя знаменосцами вбежал во двор. Увидел там пожарную лестницу на крышу. Нижний ее конец был на уровне второго этажа. Чтобы ухватиться за перекладину, пришлось знаменосцам становиться мне на плечи. Все трое полезли на крышу. Я остался внизу прикрывать их.

Красный флаг был в руках рослого и сильного сержанта Д.Т. Васюкова. Он подошел к башенке с барельефами и быстро закрепил флаг. Потом знаменосцы спустились обратно во двор дома, вышли вместе со мной на улицу. Здесь уже стояла группа вооруженных людей в штатском и радостно смотрела на флаг. Это были краснодарские партизаны во главе с первым секретарем крайкома партии, руководителем партизанских отрядов Кубани П.И. Селезневым. Он крепко пожал нам всем руки и записал наши фамилии. Не медля, мы сели на коней и поскакали догонять свой полк, который уже продвинулся до кожзавода».

Из воспоминаний бывшего старшины роты 248-го полка 31-й стрелковой дивизии Я.Т. Ганзина:

«В Краснодаре до войны я прожил девять лет. Здесь с августа 1942 года находилась в оккупации моя семья. Понятно, как я рвался поскорее освободить Краснодар, как хотел хоть что-нибудь узнать о родных мне людях. И вот мы уже завязали бой в городе. Очищая от врага квартал за кварталом, продвигаемся к центру. Наконец улица, где мой дом. Прошу политрука роты разрешить мне хоть на минуту заглянуть, узнать, живы ли жена и дети. Он разрешает. Бегу — ног под собой не чую. Утро раннее, морозное. Вот и дом. Открываю калитку: во дворе много людей, стоят одетые, встревоженные, на улицу выходить боятся. Увидели меня — кинулись навстречу. Объятия, слезы радости, расспросы… Узнаю, что жена моя и дети живы.

Часа полтора я провел в кругу семьи. А потом, сопровождаемый родственниками (в Краснодаре были еще моя мать и две сестры), пошел к зданию главпочтамта. Там, согласно приказу командира полка майора Гусева, мы все должны были собраться. Главпочтамт находился там же, где и сейчас. Около него уже было полно людей, военных и гражданских. Стояли, разговаривали. Прошел мимо какой-то человек с фотоаппаратом. Спросил: «Что, неожиданная встреча?». «Да вроде», — ответил я. Чтобы он фотографировал кого, я не видел. И только 25 лет спустя, когда в День Победы зашел вместе с женой в наш краеведческий музей, увидел на одном из снимков красноармейца в буденовке, который беседует с жителями только что освобожденного от врага Краснодара. Узнал в этом красноармейце себя. Оказалось, что снимок в этот памятный день сделал проходивший мимо известный корреспондент ТАСС Евгений Халдей, что снимок этот в том же феврале публиковался в центральных газетах. Но я газет не видел.

Вот такая память мне осталась от того первого дня, когда Краснодар был освобожден. Войну я закончил в Чехословакии. Потом вернулся домой и много лет работал в краевом центре. К моим боевым наградам добавился орден Трудового Красного Знамени».

Утром 12 февраля в освобожденный от фашистов Краснодар прибыли тогда, кроме Е.А. Халдея, корреспонденты «Красной звезды» поэты Илья Сельвинский и Константин Симонов.

Первый откликнулся стихотворением «Краснодар освобожденный», которое заканчивалось словами:

Сердце поет на баяне,

Рвется из тесноты.

Город мой, солнце Кубани —

Снова на родине ты.

Оно было опубликовано в ежедневной красноармейской газете 46-й армии «Вперед, к победе!»

Константин Симонов опубликовал в «Красной звезде» большой репортаж о том, что увидел и услышал в только что освобожденном Краснодаре. Евгений Халдей сделал ряд фотоснимков, запечатлевших тогдашних освободителей и жителей Краснодара, радость их встреч и бесед.

Публикацию подготовил Алексей ЗЕНЬКОВ.

Участник Великой Отечественной войны,

член редколлегии кубанской Книги Памяти.

«12 февраля 1943 года, прикрывая наземные войска от вражеской авиации, мы вступили в разоренный немцами город. Слово, данное на могиле павших при обороне Краснодара боевых друзей, воины нашего дивизиона сдержали. Пожалуй, счастливее лиц горожан, как в этот день, я не видел. Проезжая мимо сотен ликующих краснодарцев, Сергей Соловьев восторженно заметил: «Какие красивые девушки на Кубани! Жив буду — приеду, невесту здесь найду!» И действительно, многие приехали после войны в Краснодар, в том числе и я».

Так вспоминает этот день участник битвы за Краснодар Владимир Бирюков. Сегодня он вместе с друзьями-однополчанами и вместе со всем городом отмечает 65-летие освобождения Краснодара от немецко-фашистских захватчиков. За плечами Владимира Ильича — более шестидесяти лет педагогического стажа. Ему присвоено звание «Заслуженный учитель Кубани».

В начале войны Бирюкову исполнилось только семнадцать лет. Уже с шестнадцати он работал учителем в школе. Владимир Ильич вспоминает, как тогда они с друзьями стремились поскорее, пока война не закончилась, попасть на фронт. Однако заявление парней в станичном штабе никто всерьез рассматривать не стал. Пришлось вернуться в университет и к работе в школе. Однако долго ждать повестки не пришлось. В конце 1941 года Владимира Бирюкова вместе с бывшими учениками призвали в армию.

В начале августа 1942 года дивизион Владимира Бирюкова вошел в Краснодар и получил боевую задачу обеспечить противотанковую оборону северных подступов к городу.

Заняв оборонительную позицию, солдаты с тревогой вслушивались в городской шум. Атаки немцев ждали каждую минуту. Однако ни шестого, ни седьмого августа вражеская авиация налетов на основные переправы города не совершала. Дивизион получил новый приказ — переместиться в район Пашковской переправы, где, видимо, ожидались более активные действия.

«Я смотрел на вымершие улицы, на задымленные окна сгоревших зданий, на рельсы трамвайного пути центральной улицы, на которых кое-где стояли одинокие безлюдные вагоны. Впереди, за городским парком, огромный факел горящего нефтезавода. Небо затянула густая пелена черного дыма, и хотя на небе ни облачка, солнечный диск был виден как сквозь закопченное стекло при затмении».

Вечером перед сном Владимир с товарищами долго говорили о мирном времени, вспоминали беззаботные школьные годы, любимых, с которыми не целовались… Постепенно перешли на военные темы, думали, как скорее остановить врага. Размышляли, откуда у фашистов появилась такая сила, когда совсем недавно, в мае, на фронтах ожидался перелом? Перед боем хотелось быть вместе — так легче. Лишь под утро сон взял свое.

Следующий день принес новые перестановки. Оказалось, что враг прорывается к Краснодару с другой стороны. Теперь перед дивизионом стояла установка: не допустить прорыва немцев за Кубань. Охранять левый берег. И снова дивизиону, в котором служил Владимир Бирюков, пришлось менять место дислокации. А значит, снова идти через город — разрушенный, выжженный. «Ехали к новым позициям по притихшему, замершему в ожидании городу. Проехали возле ЗИПа, мост через железнодорожные пути, трамвайный парк, у которого скопилась очередь опустевших вагонов. На улице — ни души, лишь кое-где из ворот выглядывают мальчишки. Проехали сквер, парк, поравнялись с нефтезаводом. Сквозь обгоревшие деревья видны искореженные дымящиеся емкости: догорают остатки нефти. Дома и полуразрушенные корпуса завода Седина покрыты густой копотью. С моста хорошо видны черные от сажи деревья, по мутной воде Кубани плывут нефтяные пятна».

Первая половина дня, нестерпимо палит южное солнце, температура за тридцать. В таких условиях предстояло максимально быстро приготовиться к бою. Настроить орудия, выкопать орудийные дворики. Но времени катастрофически не хватало! Одно из орудий осталось стоять практически неприкрытым. Ветки прибрежного кустарника — вот и вся маскировка от немецких бомбардировщиков.

В западной части города — в районе кожзавода — послышались орудийные выстрелы, автоматные очереди. Где-то близко завязался бой, вот-вот враг покажется. «К бою! Орудия к бою!» — побросав лопаты, бойцы бросились к пушкам. Фашисты соскочили с машин и, стреляя на ходу, устремились к мосту. Завязался скоротечный неравный бой. Отдельные немцы бежали к левому берегу.

«И в это время раздался огромной силы взрыв. Качнулись фермы соседнего моста. В воздух полетели бревна, доски. Многие с опаской посматривали вверх: как бы не стукнуло чем-то тяжелым. Но на душе стало легче. Немцы не прорвались. Саперы сработали вовремя».

Немцам пришлось поменять план нападения. Теперь они двигались к железнодорожному мосту. Наши должны были немедленно расстроить эти стройные ряды фашистов, которые уверенно приближались. Медлить было нельзя — открыли огонь. Первый снаряд попадает в первый немецкий танк. Он задымил и загорелся, будто костер. Пехоту как ветром сдуло с машин, и она стала веером рассыпаться по земле. Остальные танки на мгновение остановились — враг был в замешательстве. Видимо, фашисты не подозревали о нашем оружии. Последний в колонне танк также получил свое от русского солдата: огромный сноп искр вырвался из него. Немцы в панике бросились перебегать мост. Тем временем танкисты обнаружили источник губительного для них огня.

Орудие расстреляли практически в упор. Что такое полкилометра для военного оружия? Снаряд вдребезги разнес стойку орудия, четырех солдат ранило осколками. И все же, превозмогая боль, еле стоя на ногах, все в крови, солдаты заряжают снаряд за снарядом в полуразбитое орудие. Невозможно представить, какими усилиями раненые солдаты продолжают бой. Тем не менее подбиты еще два вражеских танка. Противник ответил мощно — снаряд попал в орудие и разбил его окончательно. Около командира упали прошитые осколками его боевые друзья.

Немцы постепенно продвигались вперед по железнодорожному мосту. Попытки остановить их были тщетны. Как только рассеялся дым от мощного взрыва, ни одного немца не было видно. Они вошли в город.

В августе 57-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион, в составе которого был и Владимир Бирюков, отошел на юг. Начались бои в районе Горячего Ключа. После боев за Туапсе, сражений под Новороссийском дороги войны опять привели в Краснодар. В разоренный город дивизион снова вошел 12 февраля 1943 года.

После 12 февраля война отошла, но не ушла из краевой столицы. Враг был отброшен на «Голубую линию». Краснодар же стал прифронтовым городом: сюда отправляли раненых, здесь базировалась тяжелая и легкая бомбардировочная авиация. Немцы в то время были далеки от окончательного поражения и еще надеялись удержать Новороссийск и Тамань. Да и попыток снова взять Краснодар фашисты не прекращали. 57-му дивизиону Владимира Бирюкова поставили задачу — охранять краевой центр от налетов фашистской авиации и прикрыть аэродром в районе станицы Пашковской.

Наши батареи заняли позиции на восточной границе города: первая — на окраине станицы Пашковской, ближе к аэродрому; вторая — ближе к городу, в садах неподалеку от того места, где сейчас находится Кубанский университет; третья — в районе мясокомбината.

«Начались дневные и ночные налеты, простые и звездные, одиночные и групповые. Цель у фашистов была одна: помешать восстановлению Краснодара, побольше убить и искалечить горожан, разрушить заводы и особенно железную дорогу, по которой шло в основном снабжение наших войск. Раскисшие грунтовые дороги были почти непроезжие».

Большой удар немцы нанесли неожиданно, после небольшого затишья. Теплый весенний день 30 мая 1943 года стал холодным и черным. Низкая облачность была на руку немцам — так гораздо легче нанести внезапный удар. И они этим воспользовались. Более ста вражеских самолетов приближались с запада. В районе железнодорожного вокзала послышались взрывы, в городе протяжно завыли гудки и сирены нескольких заводов.

Один немецкий «Юнкерс-88» внезапно прорвался из облаков и сбросил серию бомб на огневую позицию. Когда рассеялась пыль, позиция батареи была усыпана землей, словно вспаханное поле. После нескольких налетов прошел сильный дождь. Можно только представить, какое грязевое месиво осталось на месте некогда цветущего района города! Вечером хоронили погибших в братской могиле в поселке имени Калинина…

«Быстро восстанавливался и рос после войны краевой центр. Нет былого кольца садов вокруг города, проложены вторые пути в поселок Пашковский, выросли многоэтажные дома на улице Ставропольской».

«Годы уходят, но никогда не померкнет память о тех, кто отдал свои неповторимые и прекрасные жизни за честь и независимость любимой Отчизны, за наш Краснодар».

Ирина АНДРЕЕВА.

По материалам книги Владимира Бирюкова

 «Страницы фронтовой памяти».
Раздел : Новость дня, Дата публикации : 2008-02-12 , Автор статьи :