Сегодня в мире более двухсот стремящихся к отделению территорий, в Европе их более пятидесяти. Вполне естественно, что в разных концах света внимательно следили за развитием ситуации вокруг Косово.

В выходные парламент Косово принял декларацию о независимости этого сербского края. И сразу мир взорвался оценками события, разделился на две части: одни страны заявили о решимости признать независимость Косово, другие, в том числе Россия, считают это нарушением международного права. Бельгия, Франция, Италия, Великобритания, Хорватия, Германия после консультаций Совета Безопасности ООН по Косово выступили в воскресенье с заявлением, говорящим об их склонности поддержать независимость сербского края, сообщает «Интерфакс». И, конечно, США. Ну еще бы: документ о независимости готовили юристы госдепа США.

Эта тема станет обсуждаемой надолго. Поговорить-то, конечно, можно — от разговоров, даже длинных, еще никто не умирал. Но есть все предпосылки к тому, что разговорами дело не закончится. Начнем с самой Сербии. Ее руководство заявило, что никогда не смирится с отделением края. Какие формы противодействия примет правительство Сербии и народ — будет видно позже. Ожидать можно чего угодно.

Заложена бомба и под другие страны распавшейся, если хотите — расколотой Югославии. «Пороховая бочка» здесь может взорваться в любой момент. В самом Косово местные сербы заявили о воссоединении с родиной. Поднимают голову поборники идеи «великой Албании», которые хотят видеть в ее составе до трети территории Македонии, а также часть Черногории, северо-запад Греции и пограничные с Косово районы Сербии. Готовы отстаивать право на отделение сербы Боснии и Герцеговины. Конфликт может вспыхнуть также на границе Сербии и Черногории, где компактно проживают славяне-мусульмане, в сербском крае Воеводина, где 20 процентов составляют венгры, а также на востоке Хорватии, где все еще живет много сербов.

Этого достаточно, чтобы Европа полыхнула новыми конфликтами. Но есть еще турецкий Северный Кипр, турки в Болгарии, Абхазия, Южная Осетия, Нагорный Карабах, Тибет и Тайвань, Курдистан — продолжать можно бесконечно долго. И если эти территории примут за норму сценарий Косово, мало не покажется.

Сделавший это возможным Запад вписал черную страницу в международное право. В лучшем случае это закончится парадом суверенитетов и дипломатической тягомотиной, в худшем — волной неконтролируемого насилия. Развития событий ждать предстоит недолго. Как только появятся первые сообщения о признании кем-то независимости Косово, последуют действия непризнанных республик. Да они уже сейчас есть. К примеру, Абхазия и Южная Осетия уже заявили о намерении обратиться к России и ООН с просьбой признать их независимость. И к этому мы обязательно вернемся.

Всего вам доброго!

Москва, Кремль…

Что такое восемь лет для такой страны, как Россия? Миг в истории. Это, правда, смотря какие восемь лет — иные проходили в вязкой однообразности, просачиваясь мимо нас и мало что меняя. Последние же — это целая эпоха, вместившая в себя взращивание новой страны на обломках рухнувшего в 90-х государства.

И вот здесь правомерен вопрос к автору этих заметок: так что — есть уже у нас новая Россия, мы ее уже построили? Я бы так не сказал. Но, на мой взгляд, создан фундамент новой России, обозначены реальные контуры будущего государства, есть люди, которые берут на себя ответственность за это. Думаю, этот восьмилетний процесс связан с именем Президента России Владимира Путина.

Так случилось, что за четыре дня командировки в Москву слушал Владимира Путина дважды. В прошедший понедельник «Газпром» отмечал в Государственном Кремлевском дворце свое пятнадцатилетие, куда были приглашены и региональные журналисты, пишущие на «газовые» темы. Открыл праздничное мероприятие глава государства, говорил об энергетической безопасности страны, о роли «Газпрома» в этом, говорил коротко и весомо. Несмотря на то что речь эта носила протокольный характер, присущий всякому торжеству, видно было, что президент говорит то, что думает, то, в чем он убежден.

А уже в четверг, четырнадцатого, состоялась большая пресс-конференция Владимира Путина. И снова в Кремле. Меня, человека эмоционального, в трепет приводит уже брусчатка Красной площади, а тут надо было пройти через ворота Спасской башни, найти на территории Кремля здание, где будет проходить пресс-конференция. Конечно, волнительно. Но все оказалось до обыденности простым. У ворот Спасской башни обычный контроль: паспорт, сверка фамилии со списком участников — и ты уже по другую сторону Кремлевской стены.

Пресс-конференция назначена на 12.00. Но так получилось, что явился я загодя. Прогуливаюсь по многолюдному фойе. С интересом все осматриваю, раскланиваюсь со знакомыми коллегами из других регионов России… За час до начала встречаю земляка-журналиста. «Ты уже занял место?» — спрашивает. Да нет, говорю, времени еще достаточно. Ты зайди в зал, отвечает, мест уже нет! И я поспешил. Действительно, место удалось найти с большим трудом — минут пятнадцать потратил. Час до двенадцати, а люди уже в зале, ждут. Никто на ступеньках не сидел, но зал был забит до отказа.

Забегая вперед, скажу: большая встреча Владимира Путина с прессой стала рекордной по числу аккредитованных российских и иностранных журналистов. Была она рекордной и по продолжительности — 4 часа 40 минут. Президент ответил на 106 вопросов, заданных 80 журналистами. Но не эти параметры определяют, скажем так, качественную сторону пресс-конференции. Главным было то, что говорил Путин и как он об этом говорил. Пресс-конференция транслировалась по телевидению, в тот же день прошло несколько репортажей и отчетов, ей были посвящены воскресные аналитические программы. Так что вы все уже знаете.

Наверное, и смотря пресс-конференцию по телевидению, можно составить себе мнение о нашем президенте. Но, поверьте, когда сидишь в зале — совсем иное дело, острее, что ли, воспринимаешь все, так как видишь живого человека. Вот он — реальный Путин, вот реакция зала на его слова, вот — порыв спрашивающих, из которых каждый полагает, что его вопрос самый важный, а потому старается обратить на себя внимание табличкой с названием СМИ или региона. Как только президент заканчивал отвечать на предыдущий вопрос, зал колыхался лесом рук и этих самых табличек.

Сидел и слушал. И вы знаете, это процесс захватывающий, если говорить о Путине, то завораживающий. Честно говоря, на многие мои вопросы, случись мне их задать, я получил исчерпывающие ответы. Следя за реакцией зала, размышлял вот о чем: чего в этой активности журналистов больше — стремления получить ответы от Президента России Путина или от человека Путина? Поймал себя на мысли, что уникальность нашей российской ситуации последних восьми лет состоит в том, что эти две путинские ипостаси являются как бы единым целым. Восемь лет страной руководил как бы один из нас, такой же, как мы. И вот что еще уникально: за восемь лет, находясь на высочайшем государственном посту, Путин не растерял этой человечности, не превратился в чинушу, в органчик. Даже официально говоря об официальных делах, о сложных международных и внутрироссийских проблемах, он остается самим собой, соединяя президентское видение с человеческим восприятием.

Это отражает даже лексика, раскованная, свободная и яркая. Смотрите: о работе Путина-президента — «Мне не стыдно перед гражданами, которые голосовали за меня дважды, избирая на пост Президента Российской Федерации. Все эти восемь лет я пахал, как раб на галерах, с утра до ночи, и делал это с полной отдачей сил», об оценках своего труда — «Выковыривать для себя еще какие-то награды или рассчитывать, что однажды доставшееся начальственное кресло будет принадлежать тебе пожизненно — это абсолютно неприемлемо», о советчиках из-за рубежа — «Пускай они решают свои проблемы, с ожирением борются», «Пусть жену свою учат щи варить», о его богатствах — «Все выковыряли из носа и размазали по своим бумажкам», о деноминации — «Врут они все, не верьте», а в ответ на вопрос, гарантирует ли глава государства непроведение деноминации, Путин спросил: «Вы хотите, чтобы я ел землю из горшка с цветами и клялся на крови?» И так далее.

Но этот свободный разговор о серьезных проблемах нисколько не снижал уровня этой серьезности. Что-что, а усмотреть за яркостью речи стремление снизиться до уровня рубахи-парня, говоря о Путине, не представляется возможным. В одном из вопросов была процитирована кандидат в президенты США Хиллари Клинтон, которая заявила о том, что у Путина, как бывшего работника КГБ, нет души. Путин ответил, что лидер государства «должен иметь голову», «чтобы выстраивать межгосударственные отношения, нужно руководствоваться не эмоциями, а фундаментальными интересами своих стран». Никто не будет спорить, что у нашего президента есть голова, но, как видим, есть и душа. Иначе как чувствовать страну? На одной математике в России далеко не уедешь, мы — не Америка…

И вместе с тем, как бы ни была свободной речь президента, какой бы она ни была раскованной, чувствовался удивительный такт, когда он говорил о других странах и их главах — о тех же Буше, Ющенко, Саакашвили, политика которых, на восприятие россиян, доставляет порой много хлопот России. Но это не мешало принципиально оценивать действия партнеров, удивляться неприятию России такой, какая она сегодня, непониманию наших добрых устремлений. Скажем, решили разместить американцы системы ПРО в Чехии и Польше — Владимир Путин говорит о необходимой адекватной реакции России на это. Стремится Украина стараниями Ющенко в НАТО — президент предупреждает соседей о возможных ответных действиях России. Непонятно, правда, чему удивляются за рубежом, окрестив такую позицию Путина агрессивной.

Потому что привыкли к другой, иной России. А она, такая, уже в прошлом. Понятно, что Западу мы не нужны ни как партнеры, ни как сильная держава. Но они не хотят этого замечать. Путин на финише своей президентской карьеры напоминает: мы перестали быть трубой, из которой текут нефть и газ, с нами надо считаться — и странам, и международным организациям, а уж диктат — наблюдателей ли на президентских выборах или еще кого-то — не для нас. Отвечая на вопрос об отказе БДИПЧ и Парламентской Ассамблеи ОБСЕ направить наблюдателей на выборы Президента РФ, Путин заметил: «Они в одну страну направляют 16 человек, в другую — 20, в некоторые страны вообще считают возможным не направлять, а кого-то пытаются учить».

Мы уже отметили журналистскую массовость. Это вполне объяснимо. Прежде всего это показатель значимости нашей страны, ну и, конечно, стремление узнать, что будет после ухода Путина. Этот вопрос занимает и российское общество. Да и сам я смотрел на президента, слушал его и непроизвольно сравнивал. Конечно, мы и сами многое видим, но все же стоит прислушаться к мнению Владимира Путина, рейтинг которого так высок, и заслуженно высок, в стране. Он охарактеризовал первого вице-премьера Дмитрия Медведева, которого он поддержал в качестве кандидата в президенты, как «честного, порядочного, молодого человека, прогрессивного, современного, блестяще подготовленного теоретически и имеющего хорошие навыки организационной работы». И вот самые главные слова: «Я ему доверяю. Просто я ему доверяю. Такому человеку не стыдно и не страшно передать основные рычаги в управлении страны». Это, а также заверение Владимира Путина о том, что при избрании Дмитрия Медведева президентом он возглавит правительство страны, что он еще раз повторил на пресс-конференции, — это сигнал и мировому сообществу, и своей собственной стране, что политика останется прежней — созидательной.

Что касается этого, то сформулирован и список важнейших задач, которые необходимо решить в стране в первую очередь: создать эффективную систему управления в стране, повысить производительность труда, создать систему образования, позволяющую быстро и эффективно проводить переподготовку кадров, дебюрократизировать развитие малого и среднего бизнеса, решить жилищную проблему, перевести страну на инновационный путь развития, стабилизировать цены на основные продукты питания, ликвидировать разрыв между доходами работающих и доходами пенсионеров. Понятно, что в моем изложении это звучит общо. Но и конкретика обязательно будет, так как Путин сформулировал эти задачи как бы для себя, потому что, уходя, намерен остаться главой исполнительной власти, которой и предстоит все это решать.

Завершая, делаю главный вывод, который вынес с этой последней пресс-конференции для Владимира Путина в качестве президента: не оскудела земля наша на совестливых, умных людей! Несмотря на массу нерешенных проблем, Путин сумел сделать главное: показать стране, что может президент и что может подчиненная государственным интересам сильная президентская власть.