«Доброе утро, роднулька! Сегодня 6 сентября. В час ночи прибыли в Дудинку. Сейчас половина десятого утра, через час снова ухожу на «Меридиане». Я люблю тебя! Нежно целую. Твой Виктор». Эти строки написал не пылкий молодой влюбленный, не молодожен в пору медового месяца, а 40-летний мужчина в день 15-й годовщины своей свадьбы. Скоро полвека, как жители города Крымска супруги Жуковы Римма Сергеевна и Виктор Николаевич вместе, но она по-прежнему для него «Римуля» и «лапочка». Как праздновать золотой юбилей, они еще не решили, но обязательно откроют огромный ящик с письмами, а за 20 лет фактической разлуки (муж, ныне почетный работник морского флота, работал в Арктике) они написали друг другу сотни писем, и перечитают их. И переживут заново утро, и день, и вечер своей необыкновенной любви.

Их встреча была предопределена — они даже родились почти в один день: Виктор Николаевич 27 августа, а Римма Сергеевна — 29-го. И самые роскошные августовские, непременно алые розы стояли у нее на столе каждый день рождения, независимо от того, был ли муж рядом или находился за тысячи километров.

В 1957 году крымчанин Виктор Жуков, курсант арктического факультета Ленинградского высшего инженерного морского училища им. адмирала Макарова, во всем блеске молодости, спортивной стати и морской формы приехал в родные края на каникулы. Самые завидные крымские невесты висли на калитках, когда Виктор шел по улице. Но в первый же вечер тетя, методист Дома пионеров, заинтриговала племянника: «Какая девочка приехала к нам по распределению из Кропоткина! Увидишь — сразу влюбишься!». Она же их и познакомила.

Наверное, бравый курсант ожидал увидеть пышногрудую кубанскую красавицу, а нашел худенькую, большеглазую, даже не девушку — девочку. Но в ее лице, хрупкой фигурке (в 19 лет Римма выглядела на 14, сказывалось голодное детство) столько было чистоты, трогательности и доверия — как, в мартовском подснежнике! В душе будущего моряка и, что там говорить — сердцееда, что-то дрогнуло. Оказалось — навсегда.

Навсегда получилось и у Риммы Сергеевны. После того знакомства были провожания-расставания, танцы в городском парке и «Карнавальная ночь» в летнем кинотеатре — они смотрели этот фильм раз десять еще и потому, что Римма до удивления была похожа на молодую Людмилу Гурченко. Они встречались по нынешним меркам долго, правда, редко – во время его каникул.

— До знакомства с Виктором на меня никто внимания не обращал, — признается Римма Сергеевна. — Я выглядела как ребенок, была застенчивой — ужас, чуть что — краснела. А тут такой красавец, да еще в форме, как с киноэкрана сошел, а галантный, а как танцевал! Вся танцплощадка замирала: кого же он пригласит? А какую ревность у местных красоток вызвал его выбор! Если бы это в наши дни было — меня бы точно побили. Местные девчонки (платья в талию, туфли-лодочки) не могли простить ему, что выбрал приезжую.

Только через полтора года Виктор сделал предложение. Хотя решился давно, еще зимой 57-го года, когда, снова приехав на побывку, услышал от крымских парней: ну и недотрогу ты выбрал, отшивала всех — тебя ждала. А позже, уже будучи женой, провожая мужа в очередную арктическую экспедицию, Римма Сергеевна говорила ему: вернешься — можешь смело в глаза всем смотреть, я верная, если полюбила, то один раз.

Виктор Сергеевич особенно ценил это качество любимой жены еще и потому, что оно оказалось штукой редкой, не все жены могли по шесть-девять месяцев ждать своих мужей. Со всего арктического факультета их выпуска только две семейные пары не распались!

Да и как было такого не ждать? Виктор Николаевич еще до свадьбы доказал свою состоятельность как будущий муж и отец. Родители его женитьбе сына не противились, только на что свадьбу играть, какие деньги у курсанта? И Виктор совершает своего рода подвиг (кто бы из современных молодых людей, живущих на родительский кошелек, повторил его?) Он сдает летнюю сессию экстерном, сразу после зимней, и отправляется на практику, в экспедицию на Кольский полуостров. В августе вернулся с подарками: матери — швейную машинку, невесте — золотые часы. А 5 сентября 1959 года сыграли скромную свадьбу.

Через месяц жена полярника осталась одна. На Новый год полетела к мужу в Ленинград, и уже до конца учебы они не разлучались. Там и дочь старшая родилась, Ольга. Распределился Виктор Жуков в бухту Провидения, но в комиссии его предупредили: с крохотной дочкой ехать туда, где мороз под 60 градусов, — значит рисковать не только здоровьем ребенка, но и жизнью. Так супруги Жуковы попали в Баку. Здесь инженеру-гидрографу прибавили на семью десятку, и он приносил домой аж 95 рублей. Жили впроголодь, исхудали так, что соседи шарахались, считая приезжих туберкулезниками.

Оставалось одно — разлука. Римма Сергеевна с дочкой вернулись в Крымск, а Виктор Николаевич отправился (как оказалось, на долгие 20 лет с короткими отпусками) на Крайний Север, работал на гидрографической базе, с экспедициями побывал в Архангельске и на Диксоне, в Тикси и Певеке, на Енисее и Игарке.

Дочери сначала узнавали папу на фотокарточке, потом привыкали к нему, настоящему. Двухлетняя Таня, не видев отца целый год, пряталась под стол и спрашивала оттуда: «Ты кто?». А когда тот «представился», показала на фото: вот мой папа. Морская форма крепко срослась в ее сознании с образом далекого отца, что стало поводом для курьезного случая. Взяли родители девочку в кино, а там перед сеансом шел киножурнал и показывали моряков. Ребенок и закричал на весь зал: «Папы! Смотрите, сколько пап!»

Но отец всегда был и остается для дочерей образцом мужчины. Они берегли оставленные им перед отъездом деньги, чтобы купить маме на день рождения букет алых роз — от него. Когда однажды Виктор Николаевич в спешке забыл об этом, девочки ходили как в воду опущенные. Римма Сергеевна догадалась и попросила одноклассника и друга Виктора Николаевича выручить. Тот принес Оле и Тане деньги, якобы присланные папой, и авторитет отца был спасен!

«Где-то на нашей земле живут люди, их многих не знают. Как они богаты опытом, судьбой! Некоторые ждут, кому бы выговорить свою отстоявшуюся правду, познание своего единственного времени, своего часа на земле…» Эти строки из повести Виктора Лихоносова «Осень в Тамани» будто написаны о супругах Жуковых.

Виктор Жуков всегда хотел стать моряком, вернее, военным моряком. Но когда подрос, понял, что для него, как бывшего узника концлагеря, хоть и малолетнего, военно-морское училище закрыто. И пошел в морские инженеры. Виктору было восемь лет, когда в 1942 году в станицу Крымскую вошли немцы. Запомнилось, как рослые гитлеровцы тащили со дворов свиней, кур, молоко в глечиках. Особенно разбойничали румыны, выгребая все до последнего зернышка.

— К нам в Крымскую, — вспоминает Виктор Николаевич, — приехали с семьями две мамины сестры. Во дворе нашего дома по улице Пролетарской мы вырыли землянку, где и спасались от налетов. Весной 43-го немцы, отступая, гнали в качестве живого щита колонны женщин и детей. Нашу семью одно время спасала табличка «Тиф» на калитке и тетя Аня, перемазанная хитином. Увидев ее худое, желтое лицо, немцы быстро ретировались со двора.

Но в апреле 43-го всех нас — троих взрослых и пятерых детей — прикладами вытолкали со двора в общую колонну. Вели до станицы Сенной, там погрузили на баржи и — на Керчь. Самолеты с красными звездами кружили над баржами, но летчики, видя женщин и детей, не бомбили. Потом были теплушки, фильтрационный лагерь в Польше и Австрия, концлагерь Дахау. Там мы и День Победы встретили. Союзники устроили праздничный обед — кормили узников пшенной кашей с куском масла. Я ел ту кашу, мешая ее со слезами. Ел и плакал, такой вкусной она мне казалась. А вскоре лагерь окружили солдаты в английской форме (но матерились страшно!), загнали нас в вагоны и повезли в Сибирь. Только в ноябре 1945 года мы увидели родную станицу Крымскую.

У Риммы Сергеевны отец с войны не вернулся, пропал без вести.

— Трое детей, я — средняя, — вспоминает она. — Жили в страшной бедности. Выдадут в собесе одни ботинки на троих, так в них по очереди в школу и ходили. А дорога была мимо хлебозавода, и окна там огромные, до самого фундамента. Так мы подбежим к окну, уткнемся носами в стекло и дышим хлебным запахом до головокружения. А еще всегда хотелось сладкого. Помню, остановила меня незнакомая женщина и дала слипшийся комочек леденцов: съешь, деточка, помяни мою дочку. Я взяла те леденцы и не ем, несу домой, только с ладошки сладкий сок слизываю. Иду мимо соседского дома, а там у калитки мальчик больной стоит, глаза огромные. Я ладонь разжала и отдала ему те леденцы.

Помня о своем безрадостном, горьком детстве, Виктор Николаевич и Римма Сергеевна старались дочерям дать все — любовь, образование, воспитание. У Ольги и Татьяны абсолютный музыкальный слух, обе окончили музыкальное училище. Ольга — еще и консерваторию, сама сейчас преподает в музучилище Нижнего Новгорода, а Татьяна пошла в экономисты, живет в Новороссийске. Когда старшая дочь приезжает к родителям в гости, те устраивают музыкальные вечера, от желающих попасть на них нет отбоя. Желанная гостья и поклонница — Галина Адольфовна Ященко, директор Крымского историко-краеведческого музея и поэтесса. В творческом тандеме с Жуковыми были написаны гимн юных жуковцев и песня, посвященная памяти маршала Жукова.

Самый распространенный вопрос, какой задают Жуковым: не родственники ли они того самого прославленного полководца? Вопрос тем более уместный, что Римма Сергеевна как учитель начальных классов более 40 лет отдала школе и 30 из них ведет поисковую работу по увековечению памяти защитников Отечества. Результатом стало открытие в 2006 году в СОШ № 3 города Крымска музея им. Г.К. Жукова (не родственника).

Труд Риммы Сергеевны, отличника народного образования, отмечен массой (их более 40) почетных грамот и дипломов. Среди последних — диплом Всероссийского конкурса социальных проектов за победу в номинации «Город детства», Почетная грамота Краснодарской краевой организации памяти маршала Жукова, она награждена памятным знаком «Маршал Жуков — защитник России». Юными жуковцами собран уникальный материал о выпускниках 41-го года, об освободителях станицы Крымской, о крымчанах, дошедших до Берлина, об учителях — ветеранах войны.

Пишу подробно потому, что без этой работы нет Риммы Сергеевны. Муж и тут первый помощник, без его золотых рук музей не обходится. А руки у него действительно золотые, в отца, сельского кузнеца, пошел. Свой дом Виктор Николаевич построил сам — от кирпичной кладки до полов и плитки. Он и в винограде знает толк, и у плиты жену заменить может, а туфли любимой починит лучше любого мастера.

Любовь этих двух уже немолодых людей выдержала испытание не только разлукой и временем. В 80-е годы случилась беда. Врачи не оставляли Римме Сергеевне, тогда еще молодой женщине, надежды на выздоровление. Прошла она облучение, несколько операций, и только любовь мужа, его поддержка, уход и внимание подняли ее с больничной кровати.

Обычно люди, когда им «в районе семидесяти», стесняются говорить о чувствах, мол, это у молодых любовь, у нас так — уже куда друг от друга денешься… Может быть, потому нашим героям и не дашь их возраста, что они, как молоденькие, глаз друг от друга не отрывают, за руки держатся, а рассказывая, молодеют от воспоминаний. Любовь, говорят они, не вода, в песок не уходит…
Раздел : Семья, Дата публикации : 2008-10-16 , Автор статьи : Любовь ЧУЦКОВА