ЖДЕМ ВАШИХ ПИСЕМ ПО АДРЕСУ: г. Краснодар, ул. Рашпилевская, 106 или пишите в рубрику «Глас народа» на сайте www.gazetavk.ru

Помогите!

Здравствуйте, уважаемые журналисты!

К вам обращается ветеран военной службы и участник военных действий в Венгрии (1956 г.) Козаченко Михаил Яковлевич, 1935 года рождения. Вы — моя последняя инстанция, верная газета «Вольная Кубань». Это наша любимая семейная газета.

Родился я здесь, в станице Октябрьской, отсюда меня и в армию взяли. Наша воинская часть участвовала в военных событиях в Венгрии… Я — танкист, был ранен. После демобилизации не смог без своих танков жить и попал в Грозный — тогда в Чечено-Ингушской Республике, где прослужил 25 лет и получил квартиру. Но в 1992 году там началась война, и я был вынужден вместе с детьми вернуться туда, где родился. Приехав, не смог найти себе домик, вернее, купить. Там мы квартиру трехкомнатную бросили, хорошо, что ноги унесли. Здесь пришлось проситься к родителям в старенькую завалюху, где еле поместились.

Я как военный обратился в свой военкомат, мне там ответили: у нас квартир нет и денег нет, чтобы вам купить, обратитесь в краевой военкомат. И при мне военком сам позвонил туда. А там, даже не дослушав до конца, спросили, кто я по званию. Услышав, что прапорщик, бросили телефон. Я потом сам звонил, и ответ был такой же — бросили трубку.

Здесь, в своей администрации, я встал на учет и получил вместе с женой бумагу, что мы — вынужденные переселенцы. Нам также предложили взять в сельском Совете справку, что мы — здешние, белореченские, и тогда нам предоставят безвозмездную помощь по 9 тысяч рублей. Но в сельской администрации нам сказали, что они таких справок не выдают.

И тогда мы пошли по станице своей искать что-нибудь заброшенное. И нашли — дом без окон и дверей, потолки провалены, полы сорваны, окна разбиты. Спасибо всем окружающим соседям: одни привезли глины тракторную телегу, другие на лошади сделали замес, вместе с соседями обмазали эту развалюху снаружи, а внутри уже сами все сделали. Все это на наши пенсии (моя — 365 рублей, жены — 130 рублей) закупали и обустраивали.

Приехали мы сюда летом, в августе, огород было поздно сажать, да и забора не было ни в огороде, ни вокруг дома. И опять спасибо соседям: они и курицу с цыплятами дали, и овощи с огорода своего для закрутки на зиму. Вот так жили и живем все время в этом доме. Это был ничейный дом, нигде не числился — ни в совхозе, ни в Совете. А когда мы его отремонтировали, огородили, то сельский Совет захотел отобрать, и в совхозе тоже требовали вернуть этот дом, объясняя тем, что они его нам не продавали, хотя взяли с нас 1500 рублей (это было в 92-м году). Договор купли-продажи не составляли, а дали квитанцию в бухгалтерии, что нам продан дом.

Этому дому сейчас 99 лет, он турлучный, без фундамента, и конечно, он начал рушиться. Когда в 2010 году упала одна стена, мы обратились за помощью в администрацию района. Там все записали и сказали, что возьмут себе на заметку. Прошло два года, но воз и ныне там. В сельской администрации тоже говорят, что у них нет такой статьи, чтобы помощь оказать. Нам посоветовали написать письмо в приемную президента (это в Краснодаре), и оттуда ответили, что побеседуют с нашей администрацией. Но тоже молчок. Тогда мы написали в приемную нашего губернатора, оттуда все переслали в Белореченск, те — в Бжедуховскую администрацию Бургуненко Виктору Анатольевичу. Когда я позвонил, он мне ответил, что денег нет. А моя зарплата не позволяет мне все купить — семью бы прокормить. Я просил его щебенку и 10 мешков цемента для фундамента. Он привез глину с голышами — и больше ничего. А сейчас у нас упала большая стена в доме. Живем, считай, под открытым небом.

Вот так мы оказались один на один со старостью. Молодые — всем были нужны, государству в первую очередь, а теперь начхать и наплевать всем на нас! Это только кричат со всех трибун: военным — жилье, военным — поддержка! Страдаю не только я, но и дети мои, и внуки. С нами живет дочь с тремя детьми, муж бросил сразу, как только началась заваруха в Чечне, вот она и уехала с нами. Детей мы выучили, школу окончили с отличием, мать их работала и техничкой, и дворником, и телятницей… Из детей только старшая внучка окончила с отличием университет — три языка иностранных знает и работает в школе, а младшие окончили колледж, но без работы по своей специальности, а где все это взять в 17—18 лет? Вот семьдесят шесть мне. Сижу и думаю: вроде жизнь свою строил правильно, по-честному, как нам говорили — прежде думал о Родине. Родина у нас большая и сильная, только мы, просто люди, получается, ей не нужны. Ни большой Родине, ни малой. Неужели нам никто не поможет?..

М.Я. КОЗАЧЕНКО.

ст. Октябрьская, ул. Октябрьская, 31.

Белореченский район.

НАШ КОММЕНТАРИЙ

К письму Михаила Яковлевича, как говорится, ничего ни прибавить, ни убавить — больно читать. Надеемся, что белореченские власти с нами согласятся.

Но вот что хочется все-таки сказать. Тысячи наших соотечественников, проживавших до 90-х годов в еще той, советской Чечено-Ингушетии, были вынуждены, как и Козаченко, покинуть ставшие родными места. Знаем, что большинство из них получили хорошие компенсации за брошенное там жилье и теперь нормально, по-человечески живут на нашей же Кубани.

А невезучему Михаилу Яковлевичу компенсации не досталось — угораздило же его так не вовремя приобрести эту развалюху! Собственник — и все тут! Собственнику Козаченко из 99-летней хибары в ст. Октябрьской Белореченского района — не положено!

В бедной несчастной Чечне собственник нынче другой. Буквально на днях чеченское правительство попросило у Минрегионразвития дополнительно 498 миллиардов рублей (в качестве аргументации такого финансирования была представлена программа развития региона до 2025 года). Согласно этому документу в Чечне должно быть построено более полутысячи различных объектов коммунального хозяйства, здравоохранения, соцобслуживания, агрокомплекса и др. А 156 миллиардов планируется выделить в качестве компенсации людям, потерявшим жилье во время военных действий.

В центральной российской прессе приводятся убийственные факты. Местные жители рассказывают о схемах получения таких компенсаций: треть перечисляется в так называемый фонд Ахмата Кадырова, еще треть забирает принимающий решение чиновник, а на остальное проситель, уже давно проживающий в прекрасном доме за высоченным кирпичным забором, покупает себе новую «Тойоту».

А вот у нашего «чеченца» Козаченко и забора-то вокруг развалюхи поначалу не было. Им даже справку как вынужденным переселенцам в местном сельсовете о том, что они здешние (напомним: чтобы получить безвозмездную помощь по 9 тысяч рублей), почему-то не дали. Интересно почему?

По оценкам экспертов, восстановление мирной жизни в послевоенной Чечне и так обходится федеральному бюджету в 50 миллиардов рублей ежегодно (при том, что сама республика зарабатывает в десять раз меньше, а вторая кампания закончилась в Чечне десять лет назад). В итоге Грозный превратился в город-сад, где по идеально ровным улицам колесят дорогостоящие иномарки, в бутиках продаются коллекции модных дизайнеров, а в коридорах местных администраций дефилируют выпускники оксфордов и сорбонн в роскошных пиджаках, а по пятницам — в дорогих эксклюзивных одеждах в мусульманском стиле.

У нас же администрация не может выделить Козаченко щебенку и цемент, чтобы хоть как-то подремонтировать эту на глазах разваливающуюся халабуду…

И ведь не из когорты нахлебников или бомжей наши Козаченко — образованные, уважаемые люди. Самого Михаила Яковлевича шесть лет избирают председателем сельского совета ветеранов, в его ведении три населенных пункта — хутора Новогурийский, Коневецкий и родная станица Октябрьская. Помогают чем могут ветеранам-старикам, поздравляют с юбилеями-праздниками, налаживают шефские связи со школьниками… А вот жена, Раиса Ивановна, болеет: «Она меня на два года старше, и болячек побольше. Всю жизнь преподавала историю и обществоведение в школе».

В общем, если Михаил Яковлевич воевал за Родину, Раиса Ивановна учила Родину любить. С ними живет дочь Наталья (через два года тоже на пенсию). Работает телятницей на ферме. Старшая ее дочь Света — замужем, живет в Подмосковье. Светлана тоже преподаватель — иностранных языков. 19-летняя Даша после колледжа оканчивает экономфак, у нее тоже своя семья — свадьбу по весне сыграли. Младший, Руслан, в этом году поступает в Кубанский госуниверситет. Такая семья у Михаила Яковлевича на сей день.

По долгу общественной, так сказать, службы ему приходится бывать в районной администрации. Нет-нет да и поинтересуется: как с его вопросом? В общем, надежды не теряет.

Как говорят у нас на Руси — надежда умирает последней?

Отдел писем и действенности «Вольной Кубани».
Раздел : Прямая связь, Дата публикации : 2011-07-07 , Автор статьи :