СПЕЦИАЛЬНЫЙ РЕПОРТАЖ. Перед командировкой в Донецк Ростовской области почти не спал: вдруг будильник вовремя не зазвенит, не дай Бог просплю. И вот пять часов утра. Возле правления Кубанского казачьего войска встречаемся с советником войскового атамана полковником Евгением Курбатовым, ответственным за доставку гуманитарной помощи, собранной кубанскими казаками. Садимся в машину — и вперед.

За рулем десятитонного грузовика «Ивеко» житель Сочи Сергей Уланов — дальнобойщик со стажем.

— Приходится ездить по всем странам СНГ, — говорит он. — Раньше приходилось бывать и на Украине, теперь дорога туда закрыта.

Сергей согласился везти груз гуманитарной помощи за полцены.

— Хоть так помогу братьям славянам.

В Кубанском войске сбор гуманитарной помощи начался где-то с месяц назад. В каждом хуторском обществе казаки сдавали деньги — кто сколько может. А началось все так.

— В правление войска обратились казаки Луганского общества с просьбой поддержать и жителей и ополченцев, — рассказал Евгений Курбатов. — Каждый отдел на пожертвования закупил согласно заявке определенный набор: комплекты нижнего белья, медикаменты, посуду из нержавейки, продукты питания, камуфлированную форму, берцы, палатки и спальные принадлежности. Место доставки гуманитарной помощи — город Донецк Ростовской области, правление Гунторовского хуторского общества Всевеликого войска Донского.

Через несколько десятков километров после пересечения границы Кубани и Ростовской области природный ландшафт зримо меняется. Буйная зелень уступает место степному ковылю и разбросанным немногочисленным деревцам и кустарнику, впереди вырастают пирамиды угольных терриконов. Меняется и погода: небо затягивает тучами, моросит мелкий дождь.

Нам навстречу движутся колонны российской военной техники. Подразделения, выполняя приказ командования, снимаются с позиций возле границы с Украиной и возвращаются к местам постоянной дислокации. Наша страна выполняет взятые на себя обязательства по отводу войск от границы. Все по-честному.

Прибыв на место, ждем машины с той стороны. Пользуясь паузой, решил поговорить с местными жителями.

— У вас в Донецке спокойно? До украинской границы ведь всего ничего, километра два-три.

— Сейчас тихо. Но до этого постоянно были слышны взрывы и автоматная стрельба, — делится впечатлениями Ирина Голубь. — Несколько дней назад, 21 июня, на границе так грохотало, что впору самим в прогреб прятаться. Несколько снарядов или мин попали на нашу территорию. Молодой парень вышел на балкон, а тут неподалеку от дома — взрыв. Одним из осколков его ранило.

Вот так живет российский Донецк. Что происходит в другом городе с таким названием — по ту строну границы, — мы видим в новостях. Хотя не все попадает в прицелы телевизионных объективов. Об этом чуть ниже.

Пункт сбора гуманитарной помощи в Донецке был создан стихийно.

— Атаман Союза казачьих войск России и зарубежья Виктор Водолацкий поручил мне заняться гуманитарной помощью, — говорит координатор Виктор. Фамилию он попросил не называть. — Номер моего телефона, как говорится, разлетелся по всей России и Украине. Сюда привозят груз почти со всей России: от Красноярска до южных регионов. Объем гуманитарной помощи возрастает с каждым днем. За те полтора месяца, в течение которых мы работаем, прошло больше шестисот тонн. Работа у нас поставлена просто, в каком-то смысле примитивно, но зато эффективно. У меня есть возможность организовать проход на границе для транспорта с гуманитарным грузом. Более того, мы следим за тем, чтобы груз получил конкретный адресат. Недавно сюда приезжал глава Донецкой республики Денис Пушилин. Он уполномочил нас официально заниматься этой работой.

…Со стороны Украины прибывают две «Газели». На бортах красные кресты и надпись «Гуманитарная помощь». За рулем ополченцы, временно сменившие автоматы на водительские баранки. Если кто-то думает, что доставлять гуманитарную помощь безопаснее, чем воевать, то ошибается.

— Когда сидишь в окопе или на блокпосту, то хотя бы видишь, где противник, можешь укрыться в случае чего. А когда едешь по открытой местности — неизвестно, проскочишь или нет, — говорит боец с позывным «Кречет-2». — Два дня назад попали под огонь снайперов. Они же, гады, видят красные кресты, но для них нет ничего святого! К счастью, ни я, ни напарник не пострадали. Хотя одна из пуль прошла впритирку с головой.

Его напарник, выполняющий функции второго водителя и экспедитора (позывной «Овраг»), просит закурить.

— Паскудное ощущение: едешь, а тебе как будто все время кто-то в спину смотрит через оптический прицел. Сюда добрались нормально, а что на обратном пути будет — неизвестно. Нервы на взводе, к тому же сигареты закончились, а с собой только гривны, рублей нет.

Сбегав в расположенный вблизи магазин, купил блок сигарет. Сели на лавочку, закурили.

— Как обстановка в Луганске? Продукты в магазинах есть? — засыпал вопросами ребят.

— У нас пока тихо. Тяжелее всего в Славянске. Только вчера туда несколько машин с гуманитаркой ушло: тушенка, крупы, вода, детское питание.

— Была информация о том, что Славянск полностью блокирован?

— Осталась одна проселочная грунтовая дорога, о которой «укропы» (так ополченцы называют украинские войска) не знают. Практически в таком же положении и Краматорск.

Ополченцы выстроили определенную схему доставки гуманитарной помощи. Основной объем груза складируется в Луганске. Оттуда он доставляется в Славянск, Краматорск, Горловку и другие населенные пункты. Занимаются доставкой добровольцы. Машины с грузом сопровождает боевое прикрытие: один автомобиль идет впереди, выполняя функции разведки, другой, если позволяет местность, движется по параллельной дороге, страхуя с фланга. Но эта схема не постоянная. Все зависит от интенсивности боев. Когда они разгораются, то машины едут ночью без прикрытия. Так больше шансов доставить груз.

Каждый килограмм гуманитарной помощи без преувеличения — драгоценный. Особенно лекарства и медикаменты. В осажденных городах их катастрофически не хватает.

Со стороны Изварина подъезжает еще одна машина с помощником народного губернатора Луганской области Валерия Болотова. У него самое оригинальное удостоверение, которое мне доводилось видеть: фотография, должность, подпись губернатора, но вместо фамилии и имени позывной — «Снайпер». В ходе разговора выяснилось, что позывной он носит не зря. За его плечами служба в Чечне, где он был снайпером.

— На стороне украинской армии и нацгвардии огромное преимущество в военной технике и живой силе. Почему им до сих пор не удается занять тот же Славянск?

— Никто из них не имеет опыта военных действий в условиях города. Сколько бы они ни изучали карту города, сколько бы их ни натаскивали иностранные инструкторы, бесполезно. Мы знаем Славянск как свои пять пальцев: каждую улицу, каждый дом, каждый подвал. Сунься они в городские кварталы — военная техника будет сожжена, уничтожена значительная часть живой силы. В городе оборудованы огневые точки, позиции для гранатометчиков. Есть места, где в случае штурма станут действовать метатели «коктейля Молотова». Это первое. Второе — у них нет воинского духа. Подавляющее большинство солдат и офицеров украинской армии воевать не хотят. Снабжение у них такое, что они просят у бабушек хлеб. Бандеровцы и нацгвардия — трусы. Воюют они за деньги, а мы за свою родную землю, за свои семьи. Эти фашисты смелые, только когда на их стороне подавляющее преимущество — десять к одному. Причем в бой они идут, как правило, под кайфом. Мы не раз находили у бандеровцев ампулы без какой-либо маркировки. Под воздействием неизвестного психотропного вещества у них до предела снижается болевой порог. Бывали случаи, когда дело доходило до рукопашной. Мне рассказывали наши ребята, что эти обдолдбыши не реагируют не то что на удары руками, ногами, прикладами, но и на удары холодным оружием. Через какое-то время они ничего не помнят.

Кто поставляет подобные препараты, разработанные в спецлабораториях Запада, объяснять, наверное, не стоит.

К слову, один из казаков, находившийся в Крыму во время подготовки к референдуму, рассказывал нечто похожее. Так что информация о неких химических снадобьях, добавляемых в еду и напитки участникам евромайдана, которые затем под воздействием психотропов крушили все на своем пути, лично у меня сомнений не вызывает.

По словам ополченцев, каратели из батальонов нацгвардии и «Правого сектора» действуют так же, как в свое время поступали палачи восхваляемого ныне Киевом Степана Бандеры.

— Они вычисляют адреса семей ополченцев, просачиваются в населенные пункты небольшими группами в штатской одежде и убивают всех, вплоть до грудных детей, — говорит «Снайпер». — Могут вырезать и семьи, которые не имеют отношения к ополченцам. Для них мы, согласно позиции киевской хунты, террористы. Недавно правительством Луганской и Донецкой областей принято решение о создании органов по борьбе с диверсантами и шпионами — СМЕРШ. К этой работе привлекаются бойцы «Беркута» и бывшие сотрудники МВД.

— Есть результаты?

— Задержано несколько десятков правосеков и офицеров СБУ. Заградительные отряды проверяют документы у всех, кто пытается въехать на территорию Луганской и Донецкой областей. Если в паспорте не указана прописка в них, то этими людьми занимается СМЕРШ. Они же борются с мародерами. С ними поступают по законам военного времени.

По словам ополченцев, на незалежной творятся совсем уж жуткие вещи.

— В Харькове, Запорожье и других регионах исчезают люди. Это ни для кого не секрет, — закуривая уже которую по счету сигарету, говорит «Снайпер». — Раньше думали, что это исключительно дело рук СБУ. На днях мы получили шокирующую информацию из Одессы. В пригороде были обнаружены распотрошенные трупы людей, среди которых были и дети, с вырезанными внутренними органами. Почти все они беженцы из Славянска и Краматорска. В ситуации хаоса кто-то занимается «черной трансплантологией». Мы собираем все факты, связанные с этими кровавыми делами. Придет время, и кто-то за это ответит.

Подобные жуткие вещи происходят там, где идет гражданская война. Три года назад представитель ПАСЕ швейцарский прокурор Дик Марти обнародовал сенсационные данные о размахе организованной преступности в охваченном гражданской войной Косово. По его данным, отряды косовских албанцев похищали сербов, переправляли их в Северную Албанию. Там похищенных госпитализировали в лечебные учреждения, умерщвляли и изымали у еще не остывших трупов органы для трансплантации. Вот эту нечисть поддерживают США и их европейские партнеры по НАТО…

Это расхожее выражение давно бытует на Западе, когда речь заходит о нас. Ну не могут жители так называемых развитых стран понять мотивы поступков русских людей. Вряд ли они поймут, что заставило многодетную мать из Екатеринбурга Светлану Вахминину, выигравшую путевку в Париж, отправить детей на лето в казачьи лагеря в Тобольск, а самой приехать в Донецк помогать людям на другом конце страны. Причем на свои собственные средства.

— Я просто не могла ехать во Францию, когда на Украине страдают люди! За счет пожертвований общественных организаций Екатеринбурга, церкви, казаков, депутатов Законодательного собрания мы закупили лекарства, одежду, продукты питания и мобильный военно-полевой госпиталь со всем необходимым оборудованием.

— Как отреагировали ваши дети, узнав, что вместо Парижа отправятся в Тобольск?

— Нормально восприняли. Мы их воспитывали в православных традициях, поэтому они осознали, что развлекаться в то время, когда страдают люди, — противно и божеским и человеческим нравственным заповедям.

Светлана во время вынужденного ожидания перед поездкой в Славянск, где планирует работать по основной специальности медика, опять же на свои деньги покупает продукты и кормит ребят, приезжающих из Луганска и Донецка за гуманитарным грузом.

— Если не удастся попасть в Славянск, отправлю груз, а сама поеду в лагеря, где находятся беженцы. Там моя помощь пригодится.

К пункту сбора подъезжает микроавтобус, загруженный медикаментами. Их собрали в Московском международном фонде славянской письменности и культуры. Среди них лекарственный препарат, который в осажденных городах Донбасса и Луганщины сейчас ценится на вес золота, — инсулин, упакованный в специальные контейнеры.

— Это уже второй рейс, который собран нашим фондом, — говорит Ирина. — В самой Москве и Подмосковье мы проводим акцию «Спасите людей Донбасса!». Собранные денежные средства идут на закупку инсулина и других необходимых медикаментов. В каждую коробку кладем письма, написанные и взрослыми и детьми. Везем вещи, предметы первой необходимости. Машину нам предоставили спонсоры, они же и оплатили бензин.

Во время погрузки одна из картонных коробок порвалась. Из нее выпало несколько банок с тушенкой. На каждой из них стикеры: «Донбасс, держись!», «Ребята, мы с вами!». Возможно, для тех, кто получит эти посылки, человеческое сочувствие и моральная поддержка будет более важна, чем поддержка материальная.

Западные СМИ наперебой трубят о российских боевиках, воюющих за деньги в Донбассе. На самом деле на войну идут добровольцы и абсолютно бескорыстно.

Андрей из города Владимира, 26 лет, по профессии инженер-технолог. О пункте сбора в Донецке узнал из социальных сетей.

— Я не могу спокойно смотреть, как убивают наших братьев славян. Все это видят, но многие закрывают глаза на поднявший голову фашизм, не осознавая, что если его не сломить, то завтра он придет к нам в дом. Я буду стоять вместе с ополченцами до последнего…

Рядом с ним Степан, казак из Ставропольского войска, и системный администратор Вадим из Серпухова. Они тоже едут добровольцами. Не за наградами, не за деньгами, а по зову сердца.

Меня поразила уверенность всех ополченцев в победе. Среди тех, с кем удалось поговорить, не было уныния, обреченности и страха.

— Как только в город зашли части украинской 25-й аэромобильной бригады, я записался в ополчение Краматорска, — говорит «Артист» — командир четвертого отделения тяжелого вооружения. — Все время был на передовой. Нацгвардия, «Правый сектор» пришли на мою землю и убивают мирных жителей: детей, женщин, стариков. На моих глазах осколком шестилетней девочке срезало голову. Видел убитые фашистами семьи ополченцев. Моя бабушка, ей сейчас 90 лет, воевала с немецкими фашистами, я воюю с украинскими. Она мне сказала: «Внучок, не бойся, бери оружие и сражайся с теми, кого мы в свое время не добили. Бог на стороне правых!». Разве можно быть равнодушным и пассивно наблюдать за злодеяниями киевской хунты?! Дней десять назад нас перебрасывали на помощь Славянску. И мы выстояли, не позволив зайти противнику на окраины города. Сейчас меня сменили, и я вызвался доставить гуманитарный груз в город.

— Почему украинская артиллерия и минометы бьют по жилым кварталам? Неужели у них такие плохие наводчики?

— Это делается сознательно. Наши позиции скрыты от их наводчиков. Они бьют в надежде случайно их нащупать, а заодно разрушить все коммуникации, посеять в городе страх, вызвать недовольство мирных жителей, натравить их на ополченцев. При мне сняли мэра Славянска Вячеслава Пономарева. Он не выдержал давления со стороны части жителей и собирался сдать город. Сейчас из города уехало много людей. Остались только те, кто нас поддерживает.

— Чисто бытовой вопрос. Денег вам не платят. Как вы живете, за счет чего?

— У нас налажено централизованное питание, как в регулярной армии. Да и местные жители помогают чем могут. Недавно идем по Славянску, нас бабушка приглашает пообедать. Сначала отказывались, стыдно старушку объедать, а она в слезы: «Сыночки, не обижайте! Вы нас защищаете, дайте и я вас хоть чем-то угощу!». Я человек далеко не сентиментальный, а тут слезу вышибло.

Атаман Луганского отдела Леонид Рубан — единственный из встретившихся в тот день людей, который не боится называть свое имя, несмотря на награду за его голову, назначенную олигархом с фашистским уклоном Коломойским. Атаман приехал не один: из Луганска вывез детей и их мам.

— По какому принципу распределяется гуманитарная помощь?

— До сегодняшнего дня практически все шло в Славянск, Краматорск, поселки. Сейчас в связи с концентрацией украинской армии и нацгвардии под Луганском принято решение часть грузов оставлять в городе.

— Вы просчитывали, куда будут направлены удары?

— В первую очередь противник вновь попытается захватить территорию, примыкающую к российской границе. Сейчас это единственная жила, питающая Луганскую и Донецкую области.

— Как обстоит дело с вооружением отрядов самообороны?

— Неважно. На стороне украинской армии — подавляющее превосходство в тяжелом вооружении. Наши отряды имеют несколько единиц бронетехники. Правда, после захвата танковой части парк боевой техники пополнился, но у нас нет достаточного числа экипажей. Будем зарывать танки в землю, создавая кольцо обороны. Наши ребята мастерят самодельные минометы, устанавливают минные поля из бутылок.

— Что это за мины из бутылок?

— Бутылки начиняются гвоздями, шариками из подшипников и взрывчаткой, устанавливаются взрыватели нажимного действия. Их поражающая сила не такая, как у мин заводского производства, но чем богаты... Мы восстанавливаем автоматы, выведенные из строя украинской армией. Если бы у нас была хотя бы десятая часть тяжелого вооружения и военной техники, как у украинских частей, то мы вышвырнули бы оккупантов со своей земли. При захвате нескольких воинских частей в их в арсеналах нашли противозенитные комплексы «Игла». У нас есть люди, виртуозно владеющие ими. В итоге из 40 боевых вертолетов, находящихся на вооружении украинской армии, сегодня в строю осталось 22 машины. Хорошенько мы потрепали и их авиацию. Когда украинские и западные СМИ утверждают, что из России нам поступает оружие, смешно становится. Если бы дело обстояло именно так, то украинская армия и нацгвардия бежали бы без оглядки до Киева.

— Исход любой войны непредсказуем. Если все же вас начнут давить со всех сторон, не приведи Господь конечно, что вы будете делать?

— Стоять до последнего. У нас нет выбора. Будем драться за каждую улицу, за каждый дом. Так же, как и наши деды в Великую Отечественную войну.

Наступило время разгружать и нашу машину. Ополченцы радовались камуфляжной форме как дети.

— Бывает, после боя от формы остаются буквально лохмотья, — пояснил один из них. — Вот пацаны обрадуются, когда узнают, что кубанцы передали нам почти тысячу комплектов!

Бойцу с позывным «Корвет» я подарил купленные накануне (так, на всякий случай) перчатки с обрезанными пальцами. В них и автомат держать сподручнее, и саперной лопаткой работать удобнее.

— От имени всех казаков и ополченцев Луганщины благодарю братьев кубанцев за помощь, — сказал Леонид Рубан. — Нам очень радостно, что наши братья нас не забыли, нас поддерживают. Мы отстоим нашу землю и будем всегда вместе. Казак казака всегда поддержит. Придет время, мы свои долги отдадим. Случись у вас беда — мы всегда придем на помощь!

С ополченцами прощались как с близкими друзьями. Обнялись, пожелали им удачи, победы в их праведном деле. Мы поехали домой, а они — на войну…

Специальный корреспондент «Вольной Кубани».
Краснодар — Донецк — Ростовская область — Краснодар.
Раздел : Новость дня, Дата публикации : 2014-07-03 , Автор статьи : Сергей КАПРЕЛОВ